РЕЦЕНЗИИ

"Nicholas Walker has been toiling away virtually unnoticed in the Balakirev vineyard for the past few decades. Many will recall the two volumes from the late 1990s for ASV, intended as a complete survey of all the solo works. That never came to fruition due to the label’s demise. Operating under the radar once more, Walker has re-embarked on this same mission and has now reached Vol 5.

This one is particularly fascinating for transcription junkies, beginning with the spectacular (and spectacularly difficult) Reminiscences on Glinka’s A Life for the Czar, famous from Earl Wild’s 1969 recording (on the flip side of his Scharwenka B flat minor Concerto LP – RCA, 2/70). Walker is quite his equal – and that is saying something – and is also beautifully recorded in a realistic, sympathetic acoustic (St Silas, Kentish Town, with producer Jeremy Hayes and engineer Ben Connellan). Indeed, Walker’s playing throughout this absorbing disc is a pleasure to hear, with a sophisticated tonal palette and eschewing any superficial virtuosity: ‘bravura with integrity’ is how I would describe it. Why don’t we hear more of him?

The transcription of the Romanza from Chopin’s E minor Concerto (another Wild favourite) ingeniously melds the piano part with the bassoon solos. This precedes the Impromptu (after Chopin’s Preludes), in which the E flat minor and B major Preludes are merged into a single original composition, and is followed by the first recording of Balakirev’s cadenza to Chopin’s Scherzo No 2. Chopin’s original text is familiar enough; Liszt’s Mazurka brillante is not, so Walker plays the piece through, then repeats it with Balakirev’s coda. Then come perhaps the most unexpected works: transcriptions of two movements from a couple of Beethoven string quartets. Three original works round off the programme, the most striking of which is the Tarantella (1901), vigorous, relentless, demanding, with glimpses of figures from Tamara and Islamey. Last of all is Balakirev’s earliest surviving piece, a Chopinesque Polonaise. Nicholas Walker’s own excellent booklet is the cherry on the top." «Gramophone»

«Искрометное исполнение, полное жизненной силы». «Fanfare»

«Этот британский пианист, получивший образование в России, приковывает к себе внимание с первых же аккордов виртуозной «Пряхи»; его игра лирична, эмоциональна, и в ней слышна природная виртуозность и блестящий ум» «BBC Music Magazine»

«Получивший образование в Королевской академии музыки и Московской Консерватории, Николас Уолкер - музыкант редкого дарования, сочетающий потрясающее техническое совершенство с исключительным артистизмом… Он привнес ясность, музыкальное красноречие и свет в интеллектуальную строгость блестящей музыки раннего Булеза. Эти же качества отличали его прекрасное исполнение Большой сонаты для Хаммерклавира: на протяжении всей ее уходящей в бесконечность медленной части Уолкер сохранял тонкое чувство формы и удерживал напряженное внимание слушателя, мастерски, с невероятной энергией исполнив венчающую сонату монументальную фугу. Балакиревская фантазия «Исламей», одно из самых технически сложных произведений фортепианного репертуара, в его исполнении прозвучала феерически. Г-н Уолкер – виртуоз, обладающий безукоризненной техникой и тонким пониманием музыки; его безупречная педаль демонстрирует благородный музыкальный вкус в интерпретации лирической музыки и произведений эпохи позднего романтизма. «Evening Standard»

«Немногие из пианистов столь отважны – или безрассудны, чтобы начать выступление с бескомпромиссной Первой сонаты Булеза и продолжить его одной из самых малодоступных пониманию Бетховенских сонат: Большой сонатой для Хаммерклавира. Но Николасу Уолкеру, давшему сольный концерт в церкви св.Иоанна на Смит-Сквер, это удалось в совершенстве… Богатство звуковой палитры в сочетании с безупречной техникой сделало это исполнение Сонаты для Хаммерклавира уникальным. Исключительное владение Уолкером материалом позволило слушателю проникнуться поэзией произведения – эта соната настолько технически сложна, что простое механическое ее воспроизведение вызвало бы реакцию отторжения. Головокружительная восточная фантазия Балакирева «Исламей», требующая от пианиста тонкого понимания нюансов и в то же время блестящей техники, стала достойным завершением программы». «The Times»

«Мало кто из пианистов-виртуозов склонен, подобно покойному Джону Огдону, выступать с такими сольными концертами, который дал Николас Уолкер в церкви св.Иоанна на Смит-сквер: его программа отличалась интереснейшей подборкой произведений, требующих от исполнителя выносливости и технического совершенства, а также включала малоизвестные романтические и современные сочинения... Объединение в программе Сонаты No.1 Булеза с бетховенской Сонатой для Хаммерклавира оказалось настоящей находкой, поскольку в обоих произведениях Уолкеру удалось передать неумолимое стремление вперед; использование предельных динамических контрастов также полностью отвечало характеру обоих произведений». «The Guardian»

«Давно я не встречал исполнителя, который бы так естественно исполнял Балакирева, как Уолкер; он будто рожден для этой музыки». «Financial Times»

«Репутация Уолкера как исполнителя и интерпретатора музыки Балакирева с первых же нот утверждается в «Пряхе», блистательной пьесе, которой он открыл концерт, а также в убедительной трактовке Скерцо си-бемоль минор. Но еще большее впечатление производят интроспективные произведения Балакирева… тонкое восприятие Уолкера и его разнообразная звуковая палитра зачаровывают слушателя». «Gramophone»

«Вашему вниманию предоставляются чарующие музыкальные произведения, проникновенно и с освежающей душу страстью исполненные одним из лучших молодых пианистов Великобритании». «Classic CD»

«Захватывающее и проникновенное исполнение Николаса Уолкера [Сонаты Ляпунова на фестивале в Хузуме] - недюжинное творческое достижение». «International Record Review»

«Его интересная интерпретация [Пятого концерта Бетховена], успеху которой способствовало энергичное сопровождение оркестра, стала ярким и запоминающимся событием. Крайние части, отмеченные внутренней сосредоточенностью в сочетании с энергией и мощью, и медленная часть с ее скрытой силой и эмоциональным зарядом, придали прочтению глубину и благородство. Это было исполнение без ненужной эксцентричности, сдержанное и в то же время мощное, исполнение, пронизанное светом». «Birmingham Post»

«Известный и неизвестный Балакирев. Знаем ли мы своих музыкальных классиков? В Малом зале петербургской Консерватории многочисленные любители музыки получили на этот

вопрос отрицательный ответ. В концерте, который организовала доктор искусствоведения, профессор петербургской Консерватории Татьяна Зайцева, прозвучали сочинения главы Могучей кучки, которые исполнялись крайне редко, а некоторые вообще еще не исполнялись. В кратком (что делает ей честь), но очень емком и содержательном вступительном слове Татьяна Зайцева определила значение Милия Алексеевича Балакирева как композитора, «определившего эпоху».

Действительно, нет не только в русской, но и в мировой музыке человека, который, подобно Балакиреву, создал бы величайшую в мире композиторскую школу, члены которой – Модест Мусоргский, Александр Бородин, Николай Римский-Корсаков, Александр Глазунов, Анатолий Лядов, Сергей Ляпунов и другие, смогли бы так повлиять на развитие не только русской, но и других национальных композиторских школ. И этот гений, как выяснилось из вступительного слова Татьяны Зайцевой, сформировался едва ли не в детском возрасте. В 16 лет он написал «Большую фантазию на русские национальные напевы» для фортепиано с оркестром, и это произведение уже содержит основные черты его стиля.

«Большая фантазия» была впервые в мире исполнена в этот день английским пианистом Николасом Уолкером и петербургским камерным оркестром русских народных инструментов «Скоморохи» под управлением Виктора Акуловича. К сожалению, эта первая мировая премьера русской музыки звучала не в оригинале, а в редакции, впрочем, очень удачной, для фортепиано и народного оркестра.

Затем Николас Уолкер сыграл фортепианную сонату Балакирева – и здесь слушатели, как говорится, открыли рты: так совершенно и содержательно балакиревское сочинение в Петербурге еще не звучало. Но когда Николас Уолкер исполнил сложнейшую «пальцеломную» балакиревскую транскрипцию «Арагонской хоты» Глинки, зал просто взорвался. Это сочинение Балакирева в его время играли от силы 3 – 4 пианиста (включая сюда самого Балакирева, Николая Рубинштейна и пару-тройку учеников Ференца Листа, очень высоко ценившего талант Балакирева).

В итоге петербургская публика, до отказа наполнившая Малый зал Консерватории, получила заряд положительных эмоций, а профессиональные музыканты должны были почувствовать укоры совести: почему не они, а англичанин (пусть и очень достойный!) открывает русской публике музыку нашего великого соотечественника?» «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЕ ВЕДОМОСТИ»

«Вновь и вновь «Фестиваль фортепианных раритетов» знакомит нас с замечательными британскими пианистами. В четверг вечером мы услышали Николаса Уолкера. Он передал тончайшие нюансы ноктюрнов Фильда, а захватывающие поэтичные этюды-картины Рахманинова (Ор.33) в его виртуозном исполнении сочетали глубокую эмоциональность и недосказанность. Захватывающее исполнение: яркая, продуманная интерпретация редко исполняемых фортепианных вариаций Бетховена на тему из балета «Лесная девушка», а также великолепной Сонаты фа минор Ляпунова. Это исполнение напомнило нам о том, как можно заново оценить оригинальность произведения, написанного 55 лет назад. Этот вечер стал одним из самых ярких событий фестиваля этого года. «Kieler Nachtrichten»